Беременной женщине на пороге родов для взрывоопасного состояния даже разгоняться не нужно. Она как Халк: большая, с характерной зеленцой и всегда на взводе. Хрестоматийная беременная нирвана переросла в чемоданное настроение, только дата отправления — приблизительная. Если срок уже перевалил за 40 недель, а на горизонте тихо и с вещами на выход никто не собирается, бьюсь об заклад: первому задавшему ей вопросительное «нууу?» она откусит голову по самые пятки. Хотя бы в мыслях. И совершенно напрасно, поскольку по большому счету неблизким окружающим на саму беременную и малыша немножко наплевать, но посотрясать воздух и высказаться — всегда пожалуйста.
Вопросы до родов можно вынести стойко, если играть на опережение и подготовить ответы загодя, благо задаваемые вопросы оригинальными не назовешь. Спасибо доброму человеку, который велел мне держать в тайне предварительную дату родов. Не менее жирное спасибо моему окружению — за ненавязчивость. И для протокола: мальчик-аккуратист избавил меня от свежего юмора диалога какдела-поканеродила, родившись ровно в ПДР и на неделю раньше акушерского срока.
В послеродовом отделении роддома все оказалось ровно так, как описала asraell: кастинг на массовку фильма “обитель зла” прошли бы все. Мы ходили так, будто неделю скакали на коне по степи за товарняком, а потом, когда этот товарняк разгружали, между ножками что-то разорвалось. Что удивительно — тотальная усталость нисколько не мешала девочкам без умолку коммуницировать с родственниками и друзьями на предмет родов и собственно свежевылупившегося человека. В послеродовом скрыться особо некуда, все либо в палатах, либо в коридоре. Невольно приходилось слушать милый женский щебет свернутыми в трубочку ушами. Судя по алгоритму развития разговора, всем задают одни и те же вопросы. Одни и те же люди. Every Божий день.
